Wir sind Eins wie Yin und Yang
Жуткий, неприкрытый гет ))))
читать дальше
Среди охранников появился тот лысый, который нагрубил мне в магазине. Билл заерзал и начал нервно почесываться.
- Нам пора, - как-то невразумительно промямлил он и взял меня за руку.
Тепло, нежно, дружелюбно.
Мы вышли из клуба через черный ход и сели в микроавтобус.
- У дверей, несмотря на поздний час, наверняка дежурят фанаты, не могла бы ты как-нибудь прикрыться? - сказал мне Том.
- В каком смысле? – не поняла я.
Билл метнул из глаз в брата молнию, а мне дал свои солнцезащитные очки. К моему удивлению себе он вытащил из сумки другую пару. «У него с собой весь ассортимент магазина «Оптика» что ли? Ох, уж эти звезды! У них мозги не под то заточены».
- Попросите водителя остановиться, я выйду на углу и два шага дойду пешком.
- Гениально, а мы и не подумали, - потупились Каулитцы.
Всё равно в двери гостиницы я вошла раньше них, пока ребята раздавали автографы на входе. Получила на ресепшене ключи, тут к стойке подошли Билл и лысый.
- Забыла вернуть тебе очки!
- Да, хорошо, что не понадобились, - сквозь зубы ответил он.
В руках у солиста я увидела фотографию его аниме-портрета.
- О, это же я мелками сегодня днем на асфальте нарисовала! – обрадовалась я.
- Правда? – Билл слегка повернул голову и снял очки.
- Ну, да.
- Ничего бездарнее в жизни не видел. Отвратительные каракули, - мерзким тоном заявил он.
Контрольным выстрелом в голову стал его презрительно-злобный взгляд на меня, после чего вся их компания скрылась в двух лифтах. Шок и полное непонимание происходящего парализовали меня. Только когда двери лифта снова открылись, я вспомнила, что мне надо в номер.
В прихожей я все побросала на пол и первым делом метнулась в ванную комнату под холодный душ: реветь и не быть услышанной. Нервное потрясение вытекло вместе со слезами, но я продолжала дрожать, наверное, из-за ледяной воды. Я подобрала вещи и без сил упала на кровать. «А ведь вчера мы тут лежали вместе, смотрели кино и так мило беседовали». От этих мыслей случился новый припадок.
...
Я проплакала почти всю ночь, забывшись только под утро. Мне приснился Билл в образе Эдварда Каллена - вампира из Сумеречной саги. Проснулась я совершенно разбитая, но больше ложиться не собиралась. «А ведь Билл и впрямь внешне напоминает героя этого романа. И мучает меня переменами своего настроения так же, как Эдвард изводил поначалу Беллу, и имеет надо мной такую же власть. Только у них в итоге всё было хорошо, а у нас… Да просто нет никаких НАС!» И опять по щекам потекли слезы. Оделась, умылась, посмотрела в зеркало. Испугалась. «Что может скрыть опухшие веки? Очки. А на паспортном контроле?» Накрасилась черными тенями, да посильнее. «Шикарно»! Если еще разок провести кисточкой по глазам, они исчезнут». Собрала чемодан. Стук в дверь. «Наверное, портье за вещами». Открыла, не спрашивая. Отшатнулась. Билл был как всегда неотразим, только белки покрылись тонкой капиллярной сеточкой.
- Ты что плакал? – брякнула я, не подумав.
- А ты нет?
Я поспешно отвернулась, вспоминая, на кого я похожа.
- Естественно плакать, когда тебя оскорбляют, - ответила я и прошла в комнату, не желая с ним больше разговаривать, но не будучи в силах его выставить.
- Я всё тебе объяснил в смс, но ты даже не ответила мне! Я хочу знать, почему?
- Я… я не видела, - в панике я стала искать телефон, про который совсем забыла.
- Под кроватью посмотри, - посоветовал Билл мягким голосом.
Я подняла мобильный с ковра и с ужасом обнаружила там 7 непринятых вызовов от Билла и 2 смс: 1. «Не верь ничему из того, что я говорил тебе в холле. Рисунок прекрасен, как и твоя душа, отраженная в нем. Этот спектакль был необходим для твоей безопасности. Я нахожусь под наблюдением 24 часа в сутки». 2. «Можно я зайду к тебе и всё объясню?»
- Прости, я не слышала, как ты звонил, а, выйдя из ванной, была так расстроена, что даже не посмотрела на телефон, - я виновато покосилась на Каулитца, он теребил тонкий шарф.
«Шарф и майка без рукавов. Вероятно, горло бережет».
- Я поверить не могу, что после моего молчания ты всё равно решил постучать ко мне.
- Это Том меня уговорил. Он сказал: «Если тебе было хорошо с девушкой, надо сказать ей «до свидания», хотя бы из вежливости».
- Мне кажется, он имел в виду совсем другое… Но всё-таки объясни мне, почему ты так повел себя вчера.
Билл всё ещё размышлял, стоит ли со мной откровенничать.
- За нами постоянно следят, - начал он.
- Ты о папарацци?
- Если бы! Как, ты думаешь, желтая пресса узнает о нашем местонахождении? Им звонят наши продюсеры. И я должен играть ту или иную роль в зависимости оттого, что нужно для пиара в данный момент: скандал или его нейтрализация. Мне часто снится один и тот же кошмарный сон, в котором я надеваю маски, а потом не могу их снять. Я теряю себя, я порой сам не знаю, я это или мой очередной образ. Для Азии один, для Европы другой, для Америки третий. Выученные наизусть интервью, по 10 раз переснятые закулисные видео, выходы в свет только с определенными людьми и на определенные мероприятия. Регламентировано всё: когда грустить, когда смеяться, что есть и что пить, когда работают камеры, - он начал захлебываться словами.
- Билл, успокойся, - я набралась смелости и положила руку ему на обнаженное плечо, как бы подбадривая. - Тут нет камер.
- Если бы не Том, я бы не справился со всем этим. Ты себе не представляешь, что за пункты есть у нас в контракте! Когда тебе 15, и ты мечтаешь уехать из занюханной немецкой деревушки, ты не смотришь, что ты подписываешь.
- Но его же можно расторгнуть!
- Если бы всё было так просто, - вздохнул он. – Люди, в распоряжении которых есть огромные деньги, имеют такую власть, которая никаким политикам, действующим в рамках закона, не снилась. И если мы не будем подчиняться, они могут сделать всё, что угодно, с теми, кто нам дорог. Потому вчера мне нужно было ярко доказать легенду, что ты фанатка со связями в правительстве Венесуэлы, которая попросилась с нами на афтепати… Что ничего для меня не значишь, - тихо добавил он и уставился в пол.
- Было убедительно, - горько сглотнула я. – Ты мне напомнил вампира из «Сумерек»: также красив, холоден и беспощаден.
- Правда? Забавно! – рассмеялся Билл. – Всегда хотел сыграть вампира. – Потом он снова стал серьезен. – «Точка невозврата» пройдена. Встреча с тобой только убедила меня в том, что пора освободиться. Я не оказался в «мире за моей стеной», но из этого мира пришла ты и рассказала мне, что там происходит, какие люди там живут. И я готов пойти посмотреть на него.
Его речь стала путаной и малопонятной, но он всё говорил-говорил, а я не смела его прервать, просто понимающе кивала, любовалась им и думала, что такой прекрасный и знаменитый мальчик, счастлив не больше, чем я – обычная девушка; что, возможно, иногда он сидит, смотрит на свою дорогую одежду и украшения и мечтает обменять всё это на один день, в котором он сможет спокойно пройтись по аллее, вдохнуть сладкий запах цветущей липы, а потом выпить кофе в кафе на берегу озера, в котором плавают белоснежные лебеди. Вокруг него столько ярких благ, но ему недоступны простые человеческие радости.
- Меня убьют, если узнают, что я тебе столько всего наговорил, - вздохнул он.
- Не бойся, я никому не скажу.
- Спасибо.
- Можно я поцелую тебя на прощание? – неуверенно спросила я.
- Ах, ну конечно, - ответил Билл и развел руки для объятий.
Я хотела мягко чмокнуть его в гладко выбритую щёку, но он так извернулся, что поцелуй пришелся в уголок губ. Это был словно электрический разряд, мгновенно поразивший и сковавший моё тело. Мы смотрели друг другу в глаза, которые молили: «Прошу, повтори». Не помню, кто из нас дернулся первый, но второй только этого и ждал. Наши губы сомкнулись, а я перестала дышать, только руки сами всё крепче обвивали его шею. Горячий, долгожданный и осторожный – такими тремя словами я бы охарактеризовала первый поцелуй с Биллом. Когда я вспомнила, что без воздуха не выживу, оторвалась от сводящего с ума, идеального рта и, делая глубокий вдох с каким-то несвойственным мне стоном, прижалась щекой к его щеке.
- Жаль, что мы так поздно встретились, - шепнул он.
- Лучше поздно, чем никогда, - пробормотала я штампованную фразу, с ужасом представляя, что могла до сих пор не знать о его существовании.
- Я не могу объяснить, что со мной происходит. Нет слов, одни эмоции.
«Не прижимайся ко мне так сильно. Боже, я чувствую каждый изгиб его тела».
- Понимаю. Знакомы два дня, а кажется, что минимум полжизни, будто бы мы…
- … родственные души, - закончил он мою мысль.
- Точно, - удивилась я его проницательности и стала медленно гладить пальцами его виски, скулы, подбородок (он закрыл глаза), потом лоб, веки, нос, губы.
- Любой парень будет счастлив очутиться в твоих нежных объятиях и ласковых руках, - неожиданно сказал Билл.
Я отпрянула:
- Любой парень? То есть ты отсылаешь меня к любому другому парню?!
Его прекрасное лицо исказилось.
- От меня тебе не стоит ждать ничего хорошего, - глухо заметил он. – Мой образ жизни принесет тебе только страдания. У тебя же всё нормально, а из-за общения со мной будут сплошные неприятности.
- Вот именно, что нормально, а не великолепно, чудесно и экстраординарно, как с тобой, - вылепила я.
- Правда? – удивился он. – Тебе со мной чудесно? – видимо, это наречие понравилось ему больше остальных, и он просиял своей неземной улыбкой.
Я кивнула и залилась густой краской до кончиков ушей. Билл снова подошел вплотную и взял меня за руку.
- Ты удивительная девушка, с тобой я могу быть самим собой. Но я не хочу для тебя такой жизни – роли затравленного зверька в стеклянной банке.
- Раньше нужно было заботиться о моей судьбе, а не околдовывать меня взглядами, голосом и прочим, - под «прочим» я имела в виду тело, на некоторые выступающие части которого так и норовил соскользнуть мой взор.
- Я и не думал...
- А следовало бы, - проворчала я. – Ты же, наверняка, знаешь, как твоя харизма действует на окружающих, особенно на юных леди.
- Многие считают меня мерзким, так что я никогда не обольщался на свой счет.
- Да-да, мерзкий, коварный, отвратительный вампир, - приговаривала я, поглаживая его по рельефным голым плечам, - который похитил мою душу.
Билл хихикал, его опущенные ресницы подрагивали. Затем он потянулся за сумкой и откопал там связку ключей и, чуть не сломав себе ногти, снял с неё один маленький неприметный ключик.
- Этот - от моего сердца, пусть хранится у тебя. В обмен на душу, - подмигнул он.
- Хорошо, - рассмеялась я, принимая его игру. – А если серьезно, от чего он?
- На самом деле, я не помню. Он ни к одному замку не подходит, потому мы с Томом и придумали, что это ключ от моего сердца.
- И ты с такой легкостью с ним расстаешься? – подначивала я. – Передаешь первой встречной?
Билл нахмурился.
- Бесполезно сопротивляться. Всё уже случилось. У меня головокружительная карьера, заботливая семья и верные друзья, но мне всё равно чего-то не хватало. Теперь я знаю – мне не хватало тебя. Путешествуя, мы встречаемся со многими людьми, всегда мимолетно, но вполне достаточно, чтобы понять, что это не то. С тобой с самого начала всё пошло не по шаблону.
«Разве? А, по-моему, всё произошло как в глупой американской романтической комедии», - подумала я, пряча ключ в карман.
- Всё очень сложно и запутанно, - продолжил он, искривляя брови, - сейчас я не могу тебе этого объяснить, но, если ты дашь мне немного времени, я соберусь с мыслями.
- Конечно, я подожду.
- Спасибо.
Он снова меня обнял, его горячее дыхание обожгло мне шею, а губы оставили влажный след. Голова пошла кругом, сердцебиение участилось, пальцы дрожали, но теребили Каулитцу волосы.
- Би-и-илл.
- Да.
- Не уходи.
- Я здесь, - он с улыбкой посмотрел на меня.
Его выразительные светло-карие глаза были наполнены добротой и нежностью и не имели ничего общего со вчерашним уничижительным, деспотичным взглядом. С боязливым трепетом я прильнула к его губам, он предложил мне французский поцелуй. «Как же всё быстро происходит! Волшебный у тебя язык, но если ты сейчас не отстранишься, я сделаю какое-нибудь непристойное движение и полностью дискредитирую себя как порядочную девушку». Я вздрогнула от вибрации в его брюках. Билл прервался, лизнув напоследок мою нижнюю губу, и вынул из штанов… айфон. Он ответил на звонок, быстро тараторил на родном немецком. Его лицо стало грустным и озабоченным.
- Что-то случилось? – спросила я, когда он закончил.
- Прости, но меня уже все ждут. Мы опаздываем на самолет.
- Я понимаю, - проговорила я, еле сдерживая слёзы досады. Моё быстро бьющееся сердце замерло. – Иди. Счастливого пути.
- Пока. Я позвоню тебе из Бразилии, - криво улыбнулся Билл, сжимая мою ладонь.
- Пока, - бесшумно повторила я и, дождавшись, пока за ним закроется дверь, разревелась.
...
Мне тоже было пора идти на завтрак. Меня терзали два противоположных чувства: эйфория оттого, что парень-мечта проявил ко мне такой неподдельный интерес, и тоска оттого, что всё уже позади и шанс продолжить и развить отношения – минимален.
Мы прибыли в аэропорт, зарегистрировались на рейс. Погруженная в свои собственные мысли, я отделилась от нашей делегации и блуждающим взглядом изучала полки в дьюти фри. Вдруг я услышала мелодию песни «Monsoon», которую уже успела поставить на звонок, и не поверила своим глазам.
- Билл?
- Снова привет. Наш рейс отложили, и… - он сделал паузу, - обернись.
Он стоял у противоположной стены терминала, улыбался и махал мне. Хотя я и так бы его увидела, ведь он был выше всех.
Я пошла к нему.
- Я так рада тебя видеть…
Не успела я еще закончить фразу, как передо мной разыгралась следующая картина: с кресла приподнялся тот лысый мужчина, которого я считала телохранителем Билла, что-то коротко ему сказал, вырвал у него из рук телефон и, вынув из него сим-карту, убрал её к себе в карман. У меня в трубке раздалось объявление о разорванном соединении. Каулитц озлобился и рыкнул в ответ. Мужик всучил ему обратно айфон и сделал еще один комментарий, от которого Биллу явно подурнело, и он в ужасе отступил. Я была уже близко, но подойти к нему мне не позволили.
- Оставьте его в покое, - обратился ко мне лысый, приняв вид властелина мира, - если Вам не нужны проблемы, мисс…, - когда он назвал меня по фамилии, я поняла, что обо мне уже навели справки. – Вы же знаете, что с хорошенькой девушкой в большом городе всякое может произойти.
Я остолбенела и онемела.
- Она не виновата, - вступился Билл. – Мы больше не увидимся.
Если до этого момента мне было просто страшно, то теперь стало ещё и больно.
- Все на посадку! – приказал лысый, когда объявили рейс до Рио-де-Жанейро, и ещё что-то добавил по-немецки.
Музыканты бросали на меня сочувственные взгляды, Том пожал плечами, лицо Билла было преисполнено страданием, по крайней мере, мне хотелось в это верить, а губы прошептали «Прости». Вся их основная команда обтекла меня, как поток огибает с двух сторон воткнутую в дно ветку, и стала удаляться. Я пребывала в состоянии, будто на меня вылили нечистоты, и теперь мне от этого не отмыться. Его уводят, он действительно недоступен, как сказал автоматический голос из телефонной трубки. Его голова с копной черных волос, в которые еще два часа назад я запускала пальцы, удаляется от меня навсегда. Внезапно он оглянулся и прокричал:
- Рина, запомни: 1000 Meere, 1000 oceans! 1000 морей, 1000 океанов! Запомни это! – повторял он название своей песни попеременно на двух языках, но осекся, получив, как мне показалось, пинок от лысого.
читать дальше
Среди охранников появился тот лысый, который нагрубил мне в магазине. Билл заерзал и начал нервно почесываться.
- Нам пора, - как-то невразумительно промямлил он и взял меня за руку.
Тепло, нежно, дружелюбно.
Мы вышли из клуба через черный ход и сели в микроавтобус.
- У дверей, несмотря на поздний час, наверняка дежурят фанаты, не могла бы ты как-нибудь прикрыться? - сказал мне Том.
- В каком смысле? – не поняла я.
Билл метнул из глаз в брата молнию, а мне дал свои солнцезащитные очки. К моему удивлению себе он вытащил из сумки другую пару. «У него с собой весь ассортимент магазина «Оптика» что ли? Ох, уж эти звезды! У них мозги не под то заточены».
- Попросите водителя остановиться, я выйду на углу и два шага дойду пешком.
- Гениально, а мы и не подумали, - потупились Каулитцы.
Всё равно в двери гостиницы я вошла раньше них, пока ребята раздавали автографы на входе. Получила на ресепшене ключи, тут к стойке подошли Билл и лысый.
- Забыла вернуть тебе очки!
- Да, хорошо, что не понадобились, - сквозь зубы ответил он.
В руках у солиста я увидела фотографию его аниме-портрета.
- О, это же я мелками сегодня днем на асфальте нарисовала! – обрадовалась я.
- Правда? – Билл слегка повернул голову и снял очки.
- Ну, да.
- Ничего бездарнее в жизни не видел. Отвратительные каракули, - мерзким тоном заявил он.
Контрольным выстрелом в голову стал его презрительно-злобный взгляд на меня, после чего вся их компания скрылась в двух лифтах. Шок и полное непонимание происходящего парализовали меня. Только когда двери лифта снова открылись, я вспомнила, что мне надо в номер.
В прихожей я все побросала на пол и первым делом метнулась в ванную комнату под холодный душ: реветь и не быть услышанной. Нервное потрясение вытекло вместе со слезами, но я продолжала дрожать, наверное, из-за ледяной воды. Я подобрала вещи и без сил упала на кровать. «А ведь вчера мы тут лежали вместе, смотрели кино и так мило беседовали». От этих мыслей случился новый припадок.
...
Я проплакала почти всю ночь, забывшись только под утро. Мне приснился Билл в образе Эдварда Каллена - вампира из Сумеречной саги. Проснулась я совершенно разбитая, но больше ложиться не собиралась. «А ведь Билл и впрямь внешне напоминает героя этого романа. И мучает меня переменами своего настроения так же, как Эдвард изводил поначалу Беллу, и имеет надо мной такую же власть. Только у них в итоге всё было хорошо, а у нас… Да просто нет никаких НАС!» И опять по щекам потекли слезы. Оделась, умылась, посмотрела в зеркало. Испугалась. «Что может скрыть опухшие веки? Очки. А на паспортном контроле?» Накрасилась черными тенями, да посильнее. «Шикарно»! Если еще разок провести кисточкой по глазам, они исчезнут». Собрала чемодан. Стук в дверь. «Наверное, портье за вещами». Открыла, не спрашивая. Отшатнулась. Билл был как всегда неотразим, только белки покрылись тонкой капиллярной сеточкой.
- Ты что плакал? – брякнула я, не подумав.
- А ты нет?
Я поспешно отвернулась, вспоминая, на кого я похожа.
- Естественно плакать, когда тебя оскорбляют, - ответила я и прошла в комнату, не желая с ним больше разговаривать, но не будучи в силах его выставить.
- Я всё тебе объяснил в смс, но ты даже не ответила мне! Я хочу знать, почему?
- Я… я не видела, - в панике я стала искать телефон, про который совсем забыла.
- Под кроватью посмотри, - посоветовал Билл мягким голосом.
Я подняла мобильный с ковра и с ужасом обнаружила там 7 непринятых вызовов от Билла и 2 смс: 1. «Не верь ничему из того, что я говорил тебе в холле. Рисунок прекрасен, как и твоя душа, отраженная в нем. Этот спектакль был необходим для твоей безопасности. Я нахожусь под наблюдением 24 часа в сутки». 2. «Можно я зайду к тебе и всё объясню?»
- Прости, я не слышала, как ты звонил, а, выйдя из ванной, была так расстроена, что даже не посмотрела на телефон, - я виновато покосилась на Каулитца, он теребил тонкий шарф.
«Шарф и майка без рукавов. Вероятно, горло бережет».
- Я поверить не могу, что после моего молчания ты всё равно решил постучать ко мне.
- Это Том меня уговорил. Он сказал: «Если тебе было хорошо с девушкой, надо сказать ей «до свидания», хотя бы из вежливости».
- Мне кажется, он имел в виду совсем другое… Но всё-таки объясни мне, почему ты так повел себя вчера.
Билл всё ещё размышлял, стоит ли со мной откровенничать.
- За нами постоянно следят, - начал он.
- Ты о папарацци?
- Если бы! Как, ты думаешь, желтая пресса узнает о нашем местонахождении? Им звонят наши продюсеры. И я должен играть ту или иную роль в зависимости оттого, что нужно для пиара в данный момент: скандал или его нейтрализация. Мне часто снится один и тот же кошмарный сон, в котором я надеваю маски, а потом не могу их снять. Я теряю себя, я порой сам не знаю, я это или мой очередной образ. Для Азии один, для Европы другой, для Америки третий. Выученные наизусть интервью, по 10 раз переснятые закулисные видео, выходы в свет только с определенными людьми и на определенные мероприятия. Регламентировано всё: когда грустить, когда смеяться, что есть и что пить, когда работают камеры, - он начал захлебываться словами.
- Билл, успокойся, - я набралась смелости и положила руку ему на обнаженное плечо, как бы подбадривая. - Тут нет камер.
- Если бы не Том, я бы не справился со всем этим. Ты себе не представляешь, что за пункты есть у нас в контракте! Когда тебе 15, и ты мечтаешь уехать из занюханной немецкой деревушки, ты не смотришь, что ты подписываешь.
- Но его же можно расторгнуть!
- Если бы всё было так просто, - вздохнул он. – Люди, в распоряжении которых есть огромные деньги, имеют такую власть, которая никаким политикам, действующим в рамках закона, не снилась. И если мы не будем подчиняться, они могут сделать всё, что угодно, с теми, кто нам дорог. Потому вчера мне нужно было ярко доказать легенду, что ты фанатка со связями в правительстве Венесуэлы, которая попросилась с нами на афтепати… Что ничего для меня не значишь, - тихо добавил он и уставился в пол.
- Было убедительно, - горько сглотнула я. – Ты мне напомнил вампира из «Сумерек»: также красив, холоден и беспощаден.
- Правда? Забавно! – рассмеялся Билл. – Всегда хотел сыграть вампира. – Потом он снова стал серьезен. – «Точка невозврата» пройдена. Встреча с тобой только убедила меня в том, что пора освободиться. Я не оказался в «мире за моей стеной», но из этого мира пришла ты и рассказала мне, что там происходит, какие люди там живут. И я готов пойти посмотреть на него.
Его речь стала путаной и малопонятной, но он всё говорил-говорил, а я не смела его прервать, просто понимающе кивала, любовалась им и думала, что такой прекрасный и знаменитый мальчик, счастлив не больше, чем я – обычная девушка; что, возможно, иногда он сидит, смотрит на свою дорогую одежду и украшения и мечтает обменять всё это на один день, в котором он сможет спокойно пройтись по аллее, вдохнуть сладкий запах цветущей липы, а потом выпить кофе в кафе на берегу озера, в котором плавают белоснежные лебеди. Вокруг него столько ярких благ, но ему недоступны простые человеческие радости.
- Меня убьют, если узнают, что я тебе столько всего наговорил, - вздохнул он.
- Не бойся, я никому не скажу.
- Спасибо.
- Можно я поцелую тебя на прощание? – неуверенно спросила я.
- Ах, ну конечно, - ответил Билл и развел руки для объятий.
Я хотела мягко чмокнуть его в гладко выбритую щёку, но он так извернулся, что поцелуй пришелся в уголок губ. Это был словно электрический разряд, мгновенно поразивший и сковавший моё тело. Мы смотрели друг другу в глаза, которые молили: «Прошу, повтори». Не помню, кто из нас дернулся первый, но второй только этого и ждал. Наши губы сомкнулись, а я перестала дышать, только руки сами всё крепче обвивали его шею. Горячий, долгожданный и осторожный – такими тремя словами я бы охарактеризовала первый поцелуй с Биллом. Когда я вспомнила, что без воздуха не выживу, оторвалась от сводящего с ума, идеального рта и, делая глубокий вдох с каким-то несвойственным мне стоном, прижалась щекой к его щеке.
- Жаль, что мы так поздно встретились, - шепнул он.
- Лучше поздно, чем никогда, - пробормотала я штампованную фразу, с ужасом представляя, что могла до сих пор не знать о его существовании.
- Я не могу объяснить, что со мной происходит. Нет слов, одни эмоции.
«Не прижимайся ко мне так сильно. Боже, я чувствую каждый изгиб его тела».
- Понимаю. Знакомы два дня, а кажется, что минимум полжизни, будто бы мы…
- … родственные души, - закончил он мою мысль.
- Точно, - удивилась я его проницательности и стала медленно гладить пальцами его виски, скулы, подбородок (он закрыл глаза), потом лоб, веки, нос, губы.
- Любой парень будет счастлив очутиться в твоих нежных объятиях и ласковых руках, - неожиданно сказал Билл.
Я отпрянула:
- Любой парень? То есть ты отсылаешь меня к любому другому парню?!
Его прекрасное лицо исказилось.
- От меня тебе не стоит ждать ничего хорошего, - глухо заметил он. – Мой образ жизни принесет тебе только страдания. У тебя же всё нормально, а из-за общения со мной будут сплошные неприятности.
- Вот именно, что нормально, а не великолепно, чудесно и экстраординарно, как с тобой, - вылепила я.
- Правда? – удивился он. – Тебе со мной чудесно? – видимо, это наречие понравилось ему больше остальных, и он просиял своей неземной улыбкой.
Я кивнула и залилась густой краской до кончиков ушей. Билл снова подошел вплотную и взял меня за руку.
- Ты удивительная девушка, с тобой я могу быть самим собой. Но я не хочу для тебя такой жизни – роли затравленного зверька в стеклянной банке.
- Раньше нужно было заботиться о моей судьбе, а не околдовывать меня взглядами, голосом и прочим, - под «прочим» я имела в виду тело, на некоторые выступающие части которого так и норовил соскользнуть мой взор.
- Я и не думал...
- А следовало бы, - проворчала я. – Ты же, наверняка, знаешь, как твоя харизма действует на окружающих, особенно на юных леди.
- Многие считают меня мерзким, так что я никогда не обольщался на свой счет.
- Да-да, мерзкий, коварный, отвратительный вампир, - приговаривала я, поглаживая его по рельефным голым плечам, - который похитил мою душу.
Билл хихикал, его опущенные ресницы подрагивали. Затем он потянулся за сумкой и откопал там связку ключей и, чуть не сломав себе ногти, снял с неё один маленький неприметный ключик.
- Этот - от моего сердца, пусть хранится у тебя. В обмен на душу, - подмигнул он.
- Хорошо, - рассмеялась я, принимая его игру. – А если серьезно, от чего он?
- На самом деле, я не помню. Он ни к одному замку не подходит, потому мы с Томом и придумали, что это ключ от моего сердца.
- И ты с такой легкостью с ним расстаешься? – подначивала я. – Передаешь первой встречной?
Билл нахмурился.
- Бесполезно сопротивляться. Всё уже случилось. У меня головокружительная карьера, заботливая семья и верные друзья, но мне всё равно чего-то не хватало. Теперь я знаю – мне не хватало тебя. Путешествуя, мы встречаемся со многими людьми, всегда мимолетно, но вполне достаточно, чтобы понять, что это не то. С тобой с самого начала всё пошло не по шаблону.
«Разве? А, по-моему, всё произошло как в глупой американской романтической комедии», - подумала я, пряча ключ в карман.
- Всё очень сложно и запутанно, - продолжил он, искривляя брови, - сейчас я не могу тебе этого объяснить, но, если ты дашь мне немного времени, я соберусь с мыслями.
- Конечно, я подожду.
- Спасибо.
Он снова меня обнял, его горячее дыхание обожгло мне шею, а губы оставили влажный след. Голова пошла кругом, сердцебиение участилось, пальцы дрожали, но теребили Каулитцу волосы.
- Би-и-илл.
- Да.
- Не уходи.
- Я здесь, - он с улыбкой посмотрел на меня.
Его выразительные светло-карие глаза были наполнены добротой и нежностью и не имели ничего общего со вчерашним уничижительным, деспотичным взглядом. С боязливым трепетом я прильнула к его губам, он предложил мне французский поцелуй. «Как же всё быстро происходит! Волшебный у тебя язык, но если ты сейчас не отстранишься, я сделаю какое-нибудь непристойное движение и полностью дискредитирую себя как порядочную девушку». Я вздрогнула от вибрации в его брюках. Билл прервался, лизнув напоследок мою нижнюю губу, и вынул из штанов… айфон. Он ответил на звонок, быстро тараторил на родном немецком. Его лицо стало грустным и озабоченным.
- Что-то случилось? – спросила я, когда он закончил.
- Прости, но меня уже все ждут. Мы опаздываем на самолет.
- Я понимаю, - проговорила я, еле сдерживая слёзы досады. Моё быстро бьющееся сердце замерло. – Иди. Счастливого пути.
- Пока. Я позвоню тебе из Бразилии, - криво улыбнулся Билл, сжимая мою ладонь.
- Пока, - бесшумно повторила я и, дождавшись, пока за ним закроется дверь, разревелась.
...
Мне тоже было пора идти на завтрак. Меня терзали два противоположных чувства: эйфория оттого, что парень-мечта проявил ко мне такой неподдельный интерес, и тоска оттого, что всё уже позади и шанс продолжить и развить отношения – минимален.
Мы прибыли в аэропорт, зарегистрировались на рейс. Погруженная в свои собственные мысли, я отделилась от нашей делегации и блуждающим взглядом изучала полки в дьюти фри. Вдруг я услышала мелодию песни «Monsoon», которую уже успела поставить на звонок, и не поверила своим глазам.
- Билл?
- Снова привет. Наш рейс отложили, и… - он сделал паузу, - обернись.
Он стоял у противоположной стены терминала, улыбался и махал мне. Хотя я и так бы его увидела, ведь он был выше всех.
Я пошла к нему.
- Я так рада тебя видеть…
Не успела я еще закончить фразу, как передо мной разыгралась следующая картина: с кресла приподнялся тот лысый мужчина, которого я считала телохранителем Билла, что-то коротко ему сказал, вырвал у него из рук телефон и, вынув из него сим-карту, убрал её к себе в карман. У меня в трубке раздалось объявление о разорванном соединении. Каулитц озлобился и рыкнул в ответ. Мужик всучил ему обратно айфон и сделал еще один комментарий, от которого Биллу явно подурнело, и он в ужасе отступил. Я была уже близко, но подойти к нему мне не позволили.
- Оставьте его в покое, - обратился ко мне лысый, приняв вид властелина мира, - если Вам не нужны проблемы, мисс…, - когда он назвал меня по фамилии, я поняла, что обо мне уже навели справки. – Вы же знаете, что с хорошенькой девушкой в большом городе всякое может произойти.
Я остолбенела и онемела.
- Она не виновата, - вступился Билл. – Мы больше не увидимся.
Если до этого момента мне было просто страшно, то теперь стало ещё и больно.
- Все на посадку! – приказал лысый, когда объявили рейс до Рио-де-Жанейро, и ещё что-то добавил по-немецки.
Музыканты бросали на меня сочувственные взгляды, Том пожал плечами, лицо Билла было преисполнено страданием, по крайней мере, мне хотелось в это верить, а губы прошептали «Прости». Вся их основная команда обтекла меня, как поток огибает с двух сторон воткнутую в дно ветку, и стала удаляться. Я пребывала в состоянии, будто на меня вылили нечистоты, и теперь мне от этого не отмыться. Его уводят, он действительно недоступен, как сказал автоматический голос из телефонной трубки. Его голова с копной черных волос, в которые еще два часа назад я запускала пальцы, удаляется от меня навсегда. Внезапно он оглянулся и прокричал:
- Рина, запомни: 1000 Meere, 1000 oceans! 1000 морей, 1000 океанов! Запомни это! – повторял он название своей песни попеременно на двух языках, но осекся, получив, как мне показалось, пинок от лысого.
@темы: Tom Kaulitz, Tokio Hotel, фанфики, Bill Kaulitz
-
-
25.09.2010 в 10:13-
-
25.09.2010 в 17:20а вот это, пожалуй, самое сложное